Многие из вас знают Ану только, как солистку Большого театра, но помимо успешной карьеры балерины, Ана также построила свой личный бренд.
В 2020 году Ана Туразашвили стала лицом коллекции наручных часов Chanel J12, а также успела поработать со многими именитыми брендами и фотографами.
Недавно совместно с брендом танцевальной одежды Primabella Ана также выпустила капсульную коллекцию балетной одежды.
Об этом и многом другом читайте в нашем интервью:
Мечта детства или взрослое решение: как ты оказалась в Большом театре?
— Я бы сказала и то, и другое. Я родилась в Грузии, в Тбилиси, там же в 9 лет я начала заниматься балетом по своему желанию. Меня очень восхищало то, что я видела на сцене, для меня эти люди были какими-то «небожителями». И, видимо, детскому разуму хотелось так же. Несмотря на то, что я была очень стеснительным ребенком, я все равно пошла в балетную студию. Хотя я очень волновалась, стеснялась. Но, как оказалось, были способности, музыкальность и физические данные. Я начала заниматься непрофессиональным балетом, как и все в самом начале. Позже уже по совету педагогов я пошла в балетное училище в Тбилиси, мне тогда было 10 лет. На тот момент каких-то огромных планов не было.
Про Большой театр я, правда, знала, даже будучи в Тбилиси. Причем знала хорошо, потому что много слышала, что там самые лучшие балерины. И, наверное, уже тогда мне хотелось выступать в Большом театре, но это казалось очень далекой мечтой. В самом начале я особо не задумывалась об этом.
Просто занималась, делала то, что нравилось, старалась. Но мне, действительно, это нравилось, и нравилось стараться и заниматься буквально каждый день. Шесть дней учеба, один выходной день в воскресенье. Но и в воскресенье я занималась дополнительно с педагогом. Тем не менее, когда мне говорят, что у меня совсем не было детства, я всегда говорю, что было, всё остальное я тоже успевала. Но когда занимаешься делом уже несколько лет и делаешь какие-то прогрессы, там уже встаёт вопрос: «Если, действительно, хочешь, нужно решать и выбирать».
Я выбрала Москву. Переехала сюда в 15 лет, потому что здесь есть Большой театр. Так что это детская мечта, которая превратилась во взрослое решение.
В каком возрасте выходить на сцену балета уже поздно?
— Всё довольно стандартно. Есть официальные возрастные рамки для артистов балета: 20 лет стажа с 18 до 38 лет. Дальше, если артист в хорошей форме, и у него есть желание продолжать — никто не запрещает. Даже наоборот, хорошие кадры всегда ценятся. У нас на данный момент есть много очень талантливых артистов, которым за 38, но они продолжают выступать. И продолжают выступать очень качественно. В этом смысле нет чёткого ограничения. Если взять примеры из истории, то, конечно, самый яркий пример — Майя Плисецкая. 
Она постоянно танцевала до 50 лет, потом были отдельные выходы на сцену, например, «Лебединое озеро», и, вплоть до 60 лет выходила танцевать на пуантах. Потом выходила и делала танцевальные номера уже без пуантов. Она очень красиво двигалась, особенно руками, поэтому в целом это было красиво. Каждый сам решает, стоит ещё продолжать или нет. Это на усмотрение каждого артиста. На эту тему Юрий Григорович сказал одну хорошую фразу: «Танцевать можно, смотреть нельзя».
Главные критерии оценки артиста балета?
— Во-первых, в балетное училище или академию принимают с 10 лет и не ранее. До этого можно ходить в различные кружки студии, тянуться, заниматься. Я этим не занималась, но в целом это очень даже приветствуется. Именно в училище, где все серьезно, и идут большие физические и психологические нагрузки, только в 10 лет. И, конечно, там есть большие отборочные серьезные экзамены, где в первую очередь смотрят на физическую форму. Длинные кости, мышцы, структура мышц, гибкость. Часто смотрят даже на родителей, чтобы понять, каким ребёнок вырастет. Смотрят на общую гибкость, на подъем, иногда даже могут придраться к форме головы и лица. Одним словом — визуал. 
Второе — это музыкальность. Это очень важно. Часто этот момент упускают даже педагоги. Но лично я считаю, что услышать музыку и показать ее в танце — очень ценно. На мой взгляд, это и является танцем. Проверяют чувство ритма, чувство слуха и, конечно, сам танец, как человек двигается. Конечно, в 10 лет это еще не идеально, но профессиональный взгляд должен сразу же увидеть есть ли у человека координация, чувство стиля, чувство движения, чувство танца и ощущение себя в танце. А дальше, если человек поступает, начинается мощная выработка физических и психологических качеств.
Что тебя больше всего раздражает на сцене Большого театра?
— Интересный вопрос, честно говоря, ни разу такого не слышала. Что вообще может раздражать? Бывает, раздражает плохой пол или плохой свет, даже какой-то определенный запах из-за кулис. Но в Большом театре всего этого нет. Допустим, наш пол мы знаем, он неровный, под наклоном. Это сделано для того, чтобы зрители из партера видели полную глубокую картину. Но мы к этому привыкли, для нас это абсолютно нормально. Свет у нас идеальный.
Обычно если мы выезжаем куда-то на гастроли, то на каждой площадке приходится сильно корректировать свет, потому что он везде разный, где-то очень яркий и сильно бьёт в глаза, где-то очень синий или жёлтый. Но опять же, в Большом театре этого нет. И я даже очень рада, что ничего подобного не могу вспомнить.
— Возможно, открою секрет, хотя судя по вопросу, такое мнение действительно есть. В Большом театре все костюмы, украшения, диадемы, аксессуары и даже танцевальная обувь — предоставляется театром. Артисты за это не платят. У нас в театре есть специальные огромные мастерские, костюмерные, где все это шьется. Дело в том, что при создании спектакля, в него уже закладываются определённые костюмы.Красивые костюмы, бесконечная смена образов - кто стоит за всем этим и сколько это стоит для солистов Большого?
Любые диадемы и прочие детали уже прорисованы для определенного спектакля. Соответственно, все это делается театром под четким руководством художников, чтобы все было именно так, как на эскизах. Мы приходим на примерки, где у каждого есть свои именные костюмы
Недавно я попробовала себя с другой стороны, как художник по костюмам, и выпустила вместе с брендом Primabella свою капсульную коллекцию балетной одежды. Мы называем ее балетной, но в целом эта одежда также подходит для фитнеса и йоги. Но многие, и я в том числе, носят эти боди и в повседневной жизни. Например с джинсами и пиджаком. Получается очень стильный образ.
Я сама рисовала эскизы для этих изделий и приходила в ателье Primabella, чтобы вместе с закройщицами разобрать все нюансы. Посмотрела с другой стороны на производство, узнала, например, какие бывают швы, какой вырез лучше сделать, чтобы было удобно поднять руку или ногу. Также какие бывают материалы, допустим, чтобы они не застирывались, чтобы цвет не уходил. Все это проверяется, сто раз стирается ткань, чтобы посмотреть, как она себя поведет после стирки.
Для создания качественного продукта существует куча деталей. Я и до этого понимала ценность хороших мастеров, но теперь ценю их в десятикратном размере. Это действительно важно, когда твои пожелания, как артиста, учитывают. И теперь, когда я изнутри знаю процесс производства, у меня есть свои очень четкие и бескомпромиссные пожелания в театральных костюмах, которые выполняются в лучшем виде.
«Видеть потом то, над чем ты работала полгода, на девушках, на артистах в своем же театре, и видеть, как им нравится это, как им комфортно, слышать положительные комментарии — очень дорогого стоит, для меня это очень важно. Для этого все и создавалось. Чтобы было комфортно и красиво служить искусству через удобство формы.»
Совсем скоро мы опубликуем вторую часть интервью, в котором Ана подробнее рассказала нам о создании личного бренда и балетных стереотипах.
Оставайтесь с нами, чтобы не пропустить все самое интересное!